Тейлору казалось, что он слышит, как прекрасно выстроенная жизнь рушится вокруг него. Больше всего ему хотелось, чтобы он вообще никогда не слышал имени Монтгомери, Подумать только! Ведь он сам уговорил Гаркера пригласить Монтгомери на ранчо Колден.

— Но эти рабочие… — с отвращением произнес Тейлор. — Такая чувствительная девушка, как Аманда, не сможет общаться с этими скотами.

— А мне кажется, моя дочь взяла от меня больше, чем я думал. Она отправится к этому профессору и расскажет нам, что он затеял. Мы будем опережать профсоюз не меньше чем на несколько шагов. Мне нужно собирать хмель и не нужно лишних проблем. Она завтра же отправится на работу. — Гаркер не дал Тейлору вставить ни слова. — И утром она позавтракает со мной. Ей понадобится много сил.

Гаркер вышел из комнаты, а Тейлор бессильно опустился на стул, сжав голову ладонями.

Аманда еще никогда в жизни так не нервничала. Отец заставил ее съесть невероятно сытный завтрак, и теперь она тяжело дышала, выглядывая из окна машины. Она не видела Тейлора со вчерашнего дня и знала, что его отсутствие говорит о том, что он не одобряет ее затею. А ей так хотелось объяснить Тейлору, что все, что она делает, только поможет им! Но он не дал ни малейшего шанса. Зато отец казался на удивление довольным. Он улыбнулся и даже пытался быть любезным с дочерью.

— Приехали, мисс, — произнес водитель. Аманда выглянула из окна и увидела длинную очередь людей, ведущую в гостиницу «Кингман Арме». Раньше ей не приходилось разговаривать с шофером, ограничиваясь простыми указаниями, так как Тейлор считал недопустимым общаться со слугами, кроме как по крайней необходимости. Но водитель выглядел очень дружелюбным, и она рискнула.

— Как вы думаете, чего ждут все эти люди? — спросила она.

— Пять долларов в день неплохие деньги, а тех, кто говорит больше чем на одном языке, очень много.

Похоже, водитель знал, зачем Аманда приехала сюда, и это ее удивило.

— Подъехать к началу очереди, мисс? Я мог бы пойти и сказать профессору Монтгомери, что вы хотите устроиться на это место. Уверен, он вас сразу возьмет.

Но Аманда не была в этом уверена. Монтгомери уже прошелся несколько раз по ее деньгам и снобизму.

— Спасибо, я подожду своей очереди, как и все.

Она невольно поморщилась. Большинство людей в очереди выглядели так, будто ни разу в жизни не мылись. Какой-то мужчина с гнилыми зубами ухмыльнулся и подмигнул ей.

— Я буду здесь, мисс, на случай, если вам понадобится помощь.

— Большое спасибо…

— Джеймс, мисс.

— Спасибо, Джеймс.

Она подождала, пока Джеймс откроет перед ней дверцу, вышла из машины и направилась в конец очереди.

Остальные претенденты, похоже, не обрадовались ее появлению и принялись насмешливо обсуждать ее одежду, машину, на которой она приехала, и то, насколько ей нужна работа.

— Глядите-ка, нас посетила леди, — сказала какая-то безвкусно накрашенная женщина. — Думаешь, милашка, что шелковое платье обеспечит тебя работой?

Аманда промолчала. И с чего она решила, что все это ей нужно?

— Небось, охотится за красавчиком-профессором, — заметила другая женщина, ухмыльнувшись.

Аманда повернулась к обсуждавшим ее женщинам.

— Сколько языков вы знаете? — холодно спросила она.

— Не твое дело, — ответила первая женщина.

— Я говорю на четырех и пишу еще на трех, — произнесла Аманда достаточно громко, чтобы остальные люди в очереди услышали ее. Джеймс ободряюще улыбнулся из машины.

— Что-что? — спросил молодой человек с блокнотом в руках, который до этого продвигался вдоль очереди. — Кто тут сказал, что знает четыре языка?

Он вопросительно смотрел на Аманду и стоявших рядом женщин.

— Я, — ответила Аманда. Молодой человек оглядел ее с ног до головы.

— Какие именно?

— Французский, итальянский, испанский и немецкий. Могу читать и писать на русском, греческом и латыни.

Он быстро записывал за ней, но вычеркнул латынь.

— Какие-нибудь восточные языки? Хинди?

— У меня начальные знания в китайском, но боюсь, я говорю не достаточно свободно.

Молодой человек смотрел на нее со все возрастающим интересом:

— Еще какие-нибудь «начальные знания»?

— Немного знаю японский и венгерский. Люди в очереди начали расходиться, бросая на Аманду недовольные взгляды.

— Пошли со мной, лапочка, — сказал молодой человек, и схватив Аманду за руку, потащил ее в гостиницу.

В вестибюле царил хаос — всюду шумели, носились, сидели люди, заполняя все свободное пространство. Вдоль стен лежали тюки и чемоданы. Дети кричали, хмурые мужчины курили, а обессилевшие женщины не обращали внимания ни на мужей, ни на детей. Воздух был голубым от дыма, шум оглушал, душное помещение прогрелось не меньше чем до сорока градусов.

— Стой здесь и не уходи, — предупредил молодой человек. — Что бы ни случилось, не двигайся с места.

Джо Тесторио с трудом пробрался сквозь толпу к комнате Монтгомери. Хэнк, в одной рубашке с засученными рукавами, опрашивал одного претендента за другим. Рива Эйлер, исполнявшая при нем обязанности секретаря, стояла или, вернее, нависала за его спиной.

— Я нашел ее, — объявил Джо. — Она говорит на четырех языках, пишет и читает на трех, и «немного» знает еще три.

— Давай ее сюда! — обрадовался Хэнк. — Нужно было привязать это сокровище к дверям, чтобы она не убежала.

Джо ринулся в холл. С того момента как он оставил ее, Аманда, похоже, не шевельнула ни одним мускулом. «Значит, вполне может быть хорошей подчиненной», — с удовольствием подумал он.

— Он ждет тебя, — сказал Джо и, взяв Аманду за руку, принялся расталкивать людей на пути к комнате.

У Аманды перехватило дыхание, когда она увидела Монтгомери. Тот проглядывал бумаги на столе и расспрашивал маленького нервного человечка, сидевшего перед ним. Казалось, прошли годы с того момента, как она видела его последний раз.

— Вот она, шеф, — объявил Джо. Хэнк поднял глаза и увидел Аманду. Девушка напомнила ему весенний цветок, проросший сквозь мерзлую грязь — такая она была свежая, чистая и… желанная.

— Только не это, — сказал Хэнк и опять повернулся к маленькому человечку. — Так на каких языках кроме английского и итальянского вы говорите?

— Мой английский не очень хороший, но мой итальянский очень хороший, — ответил человечек с сильным акцентом.

— Так еще на каких языках? — явно теряя терпение, спросил Хэнк. Он злился, но прекрасно знал, что злится на Аманду. Ну почему бы ей не исчезнуть из его жизни навсегда?

"Ну нет, — подумала Аманда. — После того, что я перенесла, пробираясь сюда, ему меня не смутить». Кроме того, она не знала, как покажется на глаза родителям в случае неудачи.